Дочь бутлегера - Страница 49

Я кивнула.

— Возьмем машины. Ты не слышала, с чего это началось?

— Если и слышала, то не помню.

— Это была какая-то злая шутка. Уилл руководил распродажей автопарка обанкротившейся компании. Мне тогда как раз была нужна новая машина, поэтому Уилл попросил Фреда купить ее на торгах. Так вот, сделка показалась Фреду такой выгодной, что он купил еще одну машину для Кей. Вначале мы расстроились, узнав, что у нас совершенно одинаковые машины, но затем поняли, что теперь никто, проезжая мимо наших домов, не сможет сразу понять, что одна из нас в гостях у другой, и, таким образом, никто не заподозрит, что мы проводим вдвоем времени больше, чем другие замужние женщины.

Дженни решила, что мы сделали это умышленно, поэтому постаралась раздобыть себе такую же машину. Передние бамперы немного отличались, но с первого взгляда заметить это было трудно.

— Трудно поверить, что такая проницательная женщина, как Дженни, могла оказаться настолько наивной, — сказала я.

— Неужели? — сухо спросила Триш. — В конце концов, она была по горло сыта Джедом, и ей страшно надоело собственное тело. Пока Дженни была беременна, мы с Кей массировали ей спину и ноги. Она постоянно твердила о том, как ей хочется кормить грудью, поэтому натирала соски кокосовым маслом, чтобы они стали упругими, как советовали в книгах. Должно быть, ее это очень возбуждало — Дженни всегда искала предлог обнажиться по пояс, а грудь у нее была отменная. Но нас с Кей не интересовал групповой секс, поэтому отношения оставались чисто платоническими.

— Однако они перестали быть чисто платоническими где-то за неделю до смерти Дженни, правильно?

— Да, можно сказать и так.

Триш снова наполнила свой бокал и протянула мне бутылку, сверкнувшую в лунном свете. Однако я покачала головой.

— Мне еще надо вернуться в Доббс, так что я растяну то, что у меня есть, — с сожалением сказала я.

— Ты можешь остаться у меня.

— Спасибо, но…

— Гостевая комната запирается изнутри.

Я рассмеялась, и Триш тоже рассмеялась — пьяный смешок, казалось, невесомым пузырьком вырвался прямо из ее щедрого сердца.

— На чем я остановилась?

— Ты говорила, что ваши отношения перестали быть платоническими.

— Точно. После рождения Гейл Дженни кормила грудью приблизительно две недели, пока сокращалась матка, а затем решила, что это слишком нудно. Разумеется, Джеду и своим родителям она в этом не признавалась, и все же это была правда. Дженни чувствовала себя коровой, которую доят каждые два часа, она боялась, что у нее отвиснет грудь, но главным было то, что если кормить грудью, нельзя будет в любой момент подбросить Гейл тебе или матери.

Кажется, Гейл было всего три недели от роду, когда Дженни впервые уехала на целый день, оставив малышку на меня. В шестнадцать лет остаться одной с таким крохотным существом — ребенком Джеда! — показалось мне огромной привилегией, демонстрацией доверия. Однако сейчас Триш ясно дала понять, что Дженни вручила бы Гейл любому, кто смог бы разогреть бутылочку с питанием, не расплавив ее.

— Как-то раз мы мотались по магазинам, а затем вернулись домой, чтобы примерить покупки, определить, что нам подходит, а что надо отвезти обратно. Дженни начала скулить по поводу того, что трудно возвращаться в форму, хотя уже прошло почти три месяца. Только взгляните, грудь у нее по-прежнему остается распухшей, а на талии никак не рассасывается слой жира. «Только посмотрите, только посмотрите!» В конце концов мы с Кей расхохотались, потому что поняли, чего именно добивалась Дженни. «Ой, бедная толстушка!» — сказала Кей, щекоча ее под ребра. Это нас мгновенно завело. Глупо хихикая, мы стали кататься по ковру в одном нижнем белье. Несомненно, Дженни тоже пришла в возбуждение, и…

Лунный свет одел голые плечи Триш в мягкое серебро. Она предоставила мне об остальном догадаться самой.

— В свое время у нас была собака, которая, увидев нас с куском выпечки, тут же начинала клянчить, — сказала я. — Мы с маленькими близнецами страшно переживали, когда ничем не могли ее угостить, а сахар давать было нельзя. Однажды мы сидели на крыльце с пакетом больших горячих пончиков, и один из близнецов бросил пончик мне, но собака подпрыгнула и перехватила его в воздухе и убежала с добычей под дом. Только она раскусила пончик, как сразу же так сильно обожгла рот, что поджав хвост бросилась к миске с водой. Понятно, после этого она на выпечку даже не смотрела.

Триш рассмеялась.

— Да, то же самое произошло и с Дженни. Она стала обзывать нас шлюхами и лесбиянками, пока наконец Кей не повалила ее на кровать и не приказала держать язык за зубами. «Ты сама этого хотела, — сказала Кей. — Ты хотела этого несколько месяцев и хочешь и сейчас, только боишься признаться. Боишься того, что скажут люди, если обо всем узнают. Так вот, ничто не выйдет за пределы этой комнаты. Но, милочка, мы знаем, и ты тоже знаешь!»

— Должно быть, она перепугалась до смерти, — задумчиво произнесла я, вращая в пальцах бокал.

— Как и ваша собака, — согласилась Триш, выливая остатки вина в бокал. — Скуля, она спряталась за юбку сестры и сделала вид, что кроме мужчин ее ничего не интересует. Готова поспорить, целую неделю Джед получал в постели то, о чем раньше не смел и мечтать.

Приближалась полночь. Движение на шоссе почти прекратилось. Вытянув ноги на перила веранды, я спросила:

— Кто ее убил, Триш?

— Знаешь, дорогая, сказать по правде, в свое время я гадала, не сделал ли это кто-либо из женатых мужчин нашего города. Если Дженни вздумалось доказать себе, что в этом отношении у нее все в порядке, она, возможно, пристала к кому-нибудь слишком сильно, а потом — как это произошло со мной и Кей — попыталась пойти на попятную, но только с ним это уже не прошло.